Ух!.. Тяжело… Где это я ? Вроде дома. Потолок знакомый. И лампочка тоже… Да и кровать вроде моя. А почему одетый? Жена что ли не раздела? Странно, обычно всегда раздевала. А, вспомнил, это же раньше было. До того, как мы с ней разошлись три года назад. Ух!.. Тяжело… Что-то голова плохо соображает. Как же я попал домой-то? Сам пришёл или кто-нибудь принёс? Так, надо вставать, в холодильнике рассол должен быть. Встать, встать… как же это делается? Сначала что-то надо поднять. А что? Голову со спиной, или ноги с этим, как его, ну с этим, тазом. Ух…Голова…Так, о чём я только что думал? О каком – то тазе. А зачем мне таз? Странно. Но ведь если думал, значит зачем-то нужен, был! Таз… Таз… Таз… рассол. О! Вспомнил. Рассол. Молодец, голова, работаешь. Ценная мысль. Надо не забыть. Главное не упустить мысль. Рассол… рассол…
Ух!.. Тяжело… Голова… Как будто я вчера ею гвозди забивал. А может и правда, забивал?! Не. Сам я их не мог забивать. Я чё, дурак, что ли? Может, кто-нибудь моей головой забивал. Это ещё куда ни шло. А сам нет. Ух… Голова раскалывается. А я, балбес, ещё какими-то глупыми мыслями её тревожу. Пусть она вспомнит о чём-нибудь хорошем. Недавно же думал об этом, как его. Такая мысль была. Ушла что ли? Совсем недавно же приходила. Не должна далеко уйти. Всё равно где-то рядом крутится. Ну, головушка, пошевели мозгами, вспомни. А-А-А… Да не так сильно шевели. Больно же.
Рассол… рассол… Ну вот, умница, вспомнила. Так. Встаю. А кто это рядом лежит? Чья это рука? Мужик или женщина? Рука волосатая, значит мужик. Слышь, друг, ты чё тут разлёгся? Дай я встану, за рассолом схожу. Или сгоняй лучше ты. Всё равно с краю лежишь. Ну чё ты молчишь? Ну, не обижайся, я тебя столкну. Так, а чем столкну? Где моя рука? Вот она, справа лежит. А чё не реагирует? Отлежал, наверно. Не, всё нормально, пальцы шевелятся. Слабо что-то. Точно, отлежал. Скоро должно пройти. Во и мужик пальцами зашевелил. Еле-еле. Тоже, видно, отлежал. Стой… погоди… погоди… это, кажись, не мужик. Это моя левая рука. Точно, и пальцы мои. Щас проверим. Даю команду на шевеление большого пальца. Шевелится. Теперь указательный. Остальные молчат.
Ух… Тяжело… проклятая слабость… после вчерашнего. А что собственно вчера было? Всего одна бутылка на троих. Сначала. Ух… голова… и на кой чёрт мы этот цех приватизировали. Всё равно незаконно, потому что самостоятельно. Бригадир виноват. Пришёл с планёрки, говорит: шеф сказал, что фирма обанкротилась, будут продавать её по цехам. Начнут с автотранспортного. А Петька, дурак, предложил: давай, пока до нас дело не дошло, приватизируем наш токарно-винторезный цех и продадим с молотка. Сказал, что покупателей найдёт. К утру всё вывезут. Проголосовали единогласно. А чё тянуть? Нас-то в цехе всего трое осталось. Я, Петька, и бригадир. Остальные в отпуска ушли. В вынужденные. С последующим увольнением. Значит не члены коллектива. Петька сгонял куда-то. Первого покупателя привёл, с мясокомбината. Сказал, что остальные скоро подъедут. Ну, мы этому первому за бутылку «Кремлёвской» наждачный станок для заточки резцов толкнули. Чё, он там, на мясокомбинате затачивать собрался? Ножи для разделки туш, что ли. Да у них уже год как туши не поступают.
- 2 -
Ух… Голова… И чего это я развспоминался. Я, кажется, чего-то хотел. Надо поймать мысль. Так. Сначала я проснулся. Потом… так… так…Потом о каком-то тазе думал. Таз мне не пригодился. Я пока ещё самостоятельно могу до туалета дойти. Потом какого-то мужика выгнал. Он рядом со мной лежал. Я его ещё просил за рассолом сходить. О, точно — рассол… рассол. А может, тот мужик достал рассол и пьёт его? Да какой мужик, это наверное Петька был. Или бригадир. Кто-то же должен был меня вчера принести домой и в постель положить. О, кто-то чмокает. Точно, рассол пьют. Ребята, оставьте пару глотков! Вроде тихо. Замолчали сволочи… или выпили всё.
Так, встаю… сначала надо сесть. Сел… нормально. Сижу. Руки шевелятся. Что-то резко похолодало. Чё это я решил, что я одетый. Просто под одеялом был. Надо одеваться. А вот и штаны на полу лежат. Что-то ноги в штаны не лезут. Видно опухли после вчерашнего. Ладно, опухли — это ничего, главное не болят. Ещё немного. Левая… Теперь правая. Ещё левая. Ну, всё, порядок. Щас застегнём эту штуку. А почему пуговицы? Вчера же замочек был. Кто-то пошутил что ли? Или я поменялся с кем? Может, по дороге домой меня к женщине заносили? Не. Вчера я б не мог поменяться. Это точно. Во чудаки… на пояс воротничок от рубашки пришили. Стоп… Это же рубашка и есть. Точно. Моя рубашка. Странно, а как это я сумел ноги в рукава засунуть. Вчера утром у меня в рукава еле руки залазили. Получается, что ноги у меня не опухли, а обхудали?
Ух…Голова… после вчерашнего. С этим дурацким аукционом. Петька так и сказал: Устроим аукцион, по продаже собственности работников токарно-винторезного цеха обанкротившейся фирмы. Постой… как же это было-то. Мы обмыли наждак. Потом подъехал «КАМАЗ» и мы загрузили итальянский токарный станок. За него нам дали десять пузырей «Столичной». Даже не торговались. Сколько мы попросили, столько и дали. Потом ещё машины подъезжали. Мы что-то грузили. Потом я уснул… потом проснулся… потом снова уснул. Сколько же это раз я засыпал? Помню, один раз проснулся, слышу, Петька говорит какому-то мужику: Всё, господин клиент, токарное оборудование кончилось, осталось одно винторезное, и даёт ему домкрат. Потом… и чё было потом?
Ух… голова. Чего же я хотел? Что-то с памятью стало. Надо к врачу сходить. Заболел, наверное. Мысли стали какие-то ненормальные. Захотела — пришла, захотела — ушла. Это что такое? Бродят непонятно где, а ты лежи тут и страдай без них! Кажется, вспоминаю. Пришёл какой-то мужик, ударил меня тазом по голове, я упал, ударился головой. Он меня связал, и украл холодильник. Стой… Рассол… рассол должен был выставить. Ну, мысли, молодцы, рядышком ходите, не покидаете хозяина в трудную минуту. Вперёд, на кухню. А как же я пойду связанный. Ничего, я поползу. Вперёд, только вперёд. Работаем руками, во и ноги помогают.
Ух… горит всё внутри. Терпи, терпи родимый, недалеко осталось. Стоп… А что это за барьер, бревно какое-то. А-а, это порог. Строители сволочи, понастроили, непонятно как, теперь по собственной квартире невозможно поползать по-человечески. Вот выздоровею, поотрываю все эти непутёвые доски. Так, теперь куда — направо или налево? Где у меня кухня была вчера утром?
- 3 -
Кажется налево. Так… А куда это — налево? Хорошо раньше было — сено, солома. Вот выздоровлю, привяжу к рукам чего-нибудь. К левой руке — бутылку краснухи, к правой — белую. Пустые привяжу. Полные-то зачем? Только душу травить, да и таскать тяжело.
Ух… Голова… Ползу…Кажется угадал направление, вроде бы кухня на горизонте. Ещё один порог… Господи, когда же это кончится. Прямо как бег с препятствиями по пересеченной местности. Ну, вот и финиш. Родная кухня. Холодильника нет. Унесли. А банки точно выставили. Вон в углу стоят.
Не грабители попались, а настоящие люди. Гуманные. Спасибо, ребята. Аж слеза потекла, и слюни тоже. Ну все, доползаю. Как же крышку открыть? Не получается. Проклятая слабость. Пальцы не слушаются. Думай, голова, думай. Точно, зубами. Ну, всё. О… кайф. Голова кружится. Ну, всё, одним махом приговорил. Жаль, что не из холодильника, тёплое. Зато кисленькое. Немного с горчинкой. Стоп… А почему кисленькое, да ещё с горчинкой? Должно быть солёненькое. И цвета другого. Рассол светлый. А это… на пиво похоже. Только вкус другой. Может новый сорт пива? А кто бы его сюда принёс? Я точно не приносил. А может это… Погоди…погоди… Чего это всякая ерунда в голову лезет. Она и так больная. А тут ещё всякие догадки. Ладно, если догадки… А если… Стоп… Стоп… Я же к врачу позавчера собирался, всё что нужно для анализов приготовил в банки. Крышками закрыл. Чтоб не выветривалось. А чего же я к врачу не пошёл? Забыл… Точно забыл. Ух… Голова. Лечить надо. Так значит, я уже все проанализировал. Или продегустировал. Хорошо, что на закуску не потянуло. А то рядом вторая банка стоит. С фрикадельками.
…Что это со мной? Голове полегчало. И сила откуда-то появилась. Неужели подействовало своё пиво? Получается, я собственный пивзавод могу открыть?! Для себя. Ну ладно, хватит болеть, пора на работу собираться. Телефон звонит. Кто это может быть? Так и думал — Петька. Что за вопрос? Куда собираюсь! На работу собираюсь. Уволили? Обоих? За что? Как это неделю на работе не были? Мы же вчера продали свой цех с аукциона… Говори громче, плохо слышно. Как неделю продавали? И здание продали? А где деньги? Бутылками брали? И транспортный цех продали? Вместе с машинами? И контору тоже? Вместе с компьютерами? И секретаршу директора? Кому? Новым русским? Господи, а куда же начальство смотрело? Всех работников конторы связали? Куда положили? В склад на полки? Требовали выкуп у родственников? Миллион долларов и самолёт с экипажем? Сколько наторговали на аукционе? Восемь ящиков водки? Столько же выпили? Втроём? Остатки хотели вывезти за границу? Кого вызвали из Москвы? Группу «Альфа»? Ну и что они? Где? В больнице все лежат? С переломами черепов? Чем мы их забросали? Пустыми бутылками? А бригадир где? Кто звонил? Его жена? Когда его забрали? Два часа назад?
Кто-то в дверь звонит! Наверное за мной пришли. Ну, прощай друг. До встречи.