Беда в нашем городе приключилась. Во время весеннего паводка река вышла из берегов и затопила очень много домов. Никогда такого не было. Даже старожилы не помнят ничего подобного. И чего это она взбеленилась? Да, главное, название у неё такое нежное, как имя у женщины – Ксюша. Видимо, и город наш в честь неё назвали –Ксюшск.
Ну, народ сразу всё на места поставил – раз река принадлежит к женскому роду, значит и характеры похожи. Вот она и проявила женское коварство. И нечего тут на городские власти бочку катить, что, дескать, мер никаких не приняли. Тем более, что это не правда. Они каждый год предупреждают о возможном коварстве нашей красавицы – Ксюши. Каждую весну призывают население затопляемых участков переезжать вместе с мебелью в более безопасные места. Сначала многие так и делали. Перебирались к родственникам, знакомым, друзьям. Вещи перетаскивали, коров, свиней перегоняли. Некоторые даже дома разбирали, перевозили, а потом обратно собирали на старом месте. Наловчились за долгие годы, быстро получалось. Да и мастерство строительное оттачивалось.
Короче, собрал нас начальник через месяц после этого случая, сказал, что городские власти вчера на совещании приняли окончательное решение о строительстве многоэтажных домов в безопасном месте, и нашей строительной фирме поручено построить один такой дом. Но времени очень мало, к осени в квартиры должны заселиться люди. Ну нас – то не надо сроками пугать. Мы и круглые сутки можем вкалывать – лишь бы магазин постоянно работал.
Вобщем, построили мы этот дом. Правда, чуть не сорвали срок ввода в эксплуатацию. Но не по нашей вине. Из – за отсутствия финансирования поставщики отказали в комплектации окнами, дверями и половой доской на весь дом. Начальство за голову схватилось – что делать? Но мы – то, рабочий класс, народ смекалистый. Сдали пустые бутылки и купили все эти столярные изделия. Правда, своих бутылок хватило только на половину комплектации, но мы догадались и выгребли остатки пустой тары у начальника фирмы из сауны. Он сначала не соглашался, но мы его убедили – у него там ещё на два таких дома пустых пузырей осталось.
Сдали мы этот дом в срок. Люди начали заселяться. Я через неделю в отпуск пошёл. Сижу вечером дома, ужин жду. Жена на кухне хлопочет. Слышу, звонок в дверь. Открываю – знакомый мужик стоит. Один из тех, кого весной затопило. Вошёл, бутылку достаёт.
- Квартиру получил, — говорит.
- Ну, ты и наглый, — рубанул я ему. — Квартиру получил, а новоселье решил у меня справить? И всего с одним пузырём! Давай, я сейчас коллег по работе
крикну, а ты пока за водярой сбегай! У тебя и посидим.
- Да я, — говорит знакомый, — в квартиру попасть не могу. Ваша фирма строила, вот я и пришёл к тебе. Может, ты откроешь.
- А ключи есть? — спрашиваю.
Показал он ключи.
- Ну, давай, — говорю, — поужинаем, потом пойдём.
Я бы сразу пошёл, но подумал, что если открою ему, он в жизни пузырь не отдаст.
Поужинали мы, я его ещё за одним флаконом сгонял, заодно новоселье отметили. Потом пошли.
Идём, а я думаю: странно, мы уже вроде все двери в этом доме открыли. Мы с коллегами по работе научную организацию труда изобрели. Уже двадцать лет применяем. Ключи от дверей поменяем, а народ потом мается, открыть не может. Ну, мы, конечно, поможем двери открыть. Народ, естественно, благодарит. Это в гнилом капиталистическом обществе за такие дела с работы бы выгнали. А у нас пока бутылки покупают. Да ещё и на новоселье приглашают. Ещё ни у кого не хватило наглости не пригласить.
Подошли мы, значит, к двери. Вижу, с этой квартирой мы не экспериментировали. Вставил ключ, сделал два оборота, а дверь не открывается. Надавил плечом — бесполезно. Ну, я немного рассердился после ужина, говорю:
- Наверное, кто-то из коллег устал после работы и закрылся изнутри, чтобы отдохнуть.
- Видно, здорово устал, — говорит знакомый, — я уже неделю в дверь ломлюсь.
Я после этих слов рассердился ещё сильнее, разбежался и — очутился в квартире.
Лежу на полу после удачно проведённой операции, чувствую, что вроде как в вытрезвитель попал. Пригляделся — подо мной как будто кто специально снежинки наклеил. Да такие красивые. Я быстренько вскочил на ноги, думаю, не дай Бог, замёрзну насмерть, а у меня трое детей. Гляжу, а между полом и стенкой щель в спичечный коробок, и улицу видно.
- А дверь-то всё равно не открылась.
Смотрю, и правда не открылась, вместе с косяком выпала. Обследовал я эту дверную пару, вижу, дверь забита изнутри гвоздями на двести. Ну, думаю, тут не просто решили отдохнуть после работы, а может быть, и медовый месяц провести. Дверь-то на совесть забили. Хорошо, что схалтурили, когда косяк закрепляли.
- 2 -
Отошёл я вглубь коридора, чтоб не так дуло ветром. Смотрю, нормальный коридор. Даже проводка есть. Правда, патронов с лампочками не видать, но это ерунда. У некоторых и проводки нет.
Гляжу, знакомый съёжился весь, вроде как замёрз. Вижу, на глазах трезветь начал. А глаза такие грустные, как у коровы.
- Да ты не переживай, — говорю я ему, — полы сорвёшь, утеплитель уложишь, тепло будет. А если посрываешь подоконники и проконопатишь их, то вообще жара будет. Мы специально не конопатили, чтобы свежий воздух поступал.
В коридоре, как положено, обои наклеили. Правда, не до конца. Видно, не хватило обоев. Но мы же, рабочие, не виноваты, если снабженцы не привезли. Хорошо помню, что я заходил сюда, когда клеили. Я ещё помог ребятам. Они уже не могли до потолка дотянуться, а я ещё мог. Всё равно плохо получалось. Ну, потом взяли и по стене снизу вдоль всего коридора раскатали рулон. Правда, всего на два ряда хватило. Но я второй ряд не клеил. Ушёл помогать унитаз устанавливать. Там у ребят ещё было чего выпить.
Зашли в кухню.
- Смотри, — говорю, — как у нас в стране всё со вкусом делается. В коридоре одни обои, на кухне другие. Это от заботы о нашем человеке. Чтоб глаза не уставали. И линолеум на пол другой постелили.
Смотрю, знакомый побледнел и молчит. Тут я пригляделся — господи, это же сколько надо было выпить, чтобы обои с линолеумом перепутать. А линолеум, когда к стенам приклеивали, он, видно, падал, так его гвоздями на сто приколотили, а которые гвозди не забивались, их добросовестно загнули. Да, натворили ребята. Но я тут не был. Я хорошо помню, что унитаз устанавливал. А сам думаю: надо выручать родную фирму. Говорю знакомому:
- Видишь, на кухне тебе не простые обои приклеили, а моющиеся. Их очень мало было, так мы самым заслуженным отдали. Ты ведь почти ветеран труда. С моющими обоями хорошо. Жаришь, допустим, картошку, а от неё брызги жирные на стенку летят. Тряпочкой вытер — и стенка как новая.
Вижу, знакомый уставился взглядом в пол и смотрит, глаз отвести не может. А коллеги по работе, когда обои к полу приклеивали, не разгладили их. Они так морщинами и лежат, как спортивная полоса для бега с препятствиями.
- Да, — говорю, — линолеум нынче выпускают, качество никудышнее. А этот вообще выпустили без основания. Один верхний слой прислали. Но ты не переживай, мы его на рубероид приклеим и раскатаем потом. Ещё лучше заводского будет.
- А полотенцесушитель почему на кухне, а не в ванной?
Кажется, знакомый начал трезветь ещё больше. Взглянул я, боже мой, точно. Полотенцесушитель на стене, да ещё в несколько рядов сварен. И подведён почему-то к газовой плите. Думаю: кто же прилепил его сюда? Если сантехники, то из газплиты должна литься горячая вода. Если газовики, то, видно, до этого капитально «нагазовались», что так трубы изуродовали. А вслух говорю:
Какой тебе полотенцесушитель?! Это же подводящий газопровод к плите.
- 3 -
Знакомый, видно, решил не показывать, что он полный профан в газификации, и говорит:
- Я и сам знаю, что это газопровод, но зачем столько изгибов?
А я как понял, что он и в сантехнике не рубит, взбодрился сразу и поехал на него:
- Темнота ты, — говорю, — совсем ничего не понимаешь. Это не изгибы. Это компенсаторы. У тебя летом температура в квартире будет плюс двадцать, а зимой… минус двадцать. Так вот, чтобы при переходе от плюса к минусу трубы не разорвало, делают компенсаторы. Ты сам-то представляешь, что будет, если порвёт газовую трубу? Вышел ночью покурить, чиркнул спичкой и — приземлился на крыше соседнего дома вместе с газовой плитой.
Взглянул я на плиту, и дыханье сразу перехватило. Её как будто сначала с пятого этажа сбросили на землю, а потом снова занесли и поставили. Дверца духового шкафа разбита и болтается на проволоке. А сама плита как будто выпила около литра спирта и вот-вот упадёт. Поглядел я на знакомого, а его физиономию перекосило, как эту плиту, и рот раскрыт, как духовой шкаф. Но я не растерялся, говорю:
Оказывается, у нас не только линолеум плохой выпускают, а ещё газплиты плохие делают. В общем, досталось от меня заводу-изготовителю.
Знакомый стоит, покачивается, вот-вот упадёт. Я его взял за руку и вывел из кухни. Зашли в зал.
Я на знакомого смотреть не стал, отвернулся. Потому что чувствую, что меня самого перекосило хуже, чем ту газплиту. Зал вообще не поштукатурили. Как кирпичную кладку вывели, так она и осталась. Хорошо, у нас каменщик не пьёт, ему цены нет. Он так старательно вывел кладку под расшивку, что стены стоят, как нарисованные.
Знакомый, видно от кухни ещё не отошёл, а тут новый удар. А я, чтобы не ударить в грязь лицом, сразу и попёр:
- Я же тебе говорил, что у нас в каждой комнате разные обои наклеивают. Чтобы глаза не уставали. Эти обои так и называются — кирпичные.
Смотрю — у него глаза стали больше, чем донышко у бутылки из-под шампанского. Надо, думаю, ситуацию брать в свои руки, а то там ещё три спальни и туалет с ванной. Ну, за туалет-то я спокоен, сам унитаз устанавливал. И говорю ему так авторитетно:
- Если тебе не нравятся кирпичные обои, мы завтра другие наклеим. И вытащил его быстро из зала.
Зашли в первую спальню. А я чувствую, что у меня уже какое-то безразличие наступает. Мне уже как-то стало наплевать, что в этой спальне устанавливали стойки из труб, приварили угольники и натянули верёвки, чтобы весь дом мог сушить бельё после стирки. Я помню, когда дом сдавали в эксплуатацию, то всей комиссией искали эту конструкцию во дворе. Когда спросили у сварщиков, они клялись, что точно сварили это дело, но не могли вспомнить, где.
Стою и молчу. А знакомый вдруг как обрадовался, говорит:
- 4 -
- Наконец-то меня жена пилить не будет, что ей бельё сушить негде. Мы эту комнату ещё в аренду всему дому сдавать будем.
Смотрю на него, он протрезвел окончательно и такой счастливый стал, улыбается. Видно, уже прибыль от сушки белья подсчитал. Только почему-то одна щека у него начала подёргиваться.
В следующей спальне было совсем темно, но я сразу всё понял. Подошёл к противоположной стене и дрожащими руками нащупал ручку. Так и есть. Вместо окна вставили дверь.
- Это дверь на балкон? — подал в темноте голос знакомый.
- Да! — утвердительно произнёс я, прекрасно зная, что балкон в зале.
Последняя комната. Вроде всё в порядке. И обои наклеили, и линолеум постелили. Патрон с лампочкой висят, выключатель работает. Слышу, знакомый хихикает как-то неестественно. Я такой смех в кинофильмах про психбольницу слышал. Поглядел на него — у него голова направо повёрнута, нижняя челюсть касается правой ключицы, и обе щеки двигаются, как будто бы их кто за верёвочки дёргает. Как взглянул я направо — в глазах потемнело, ноги подкосились, я едва на них удержался. Вижу, правда смутно, к стене прибит смывной бачок от унитаза и труба от него вниз идёт, как положено. А под трубой вместо унитаза горшочек детский стоит. Синенький такой, с ручкой. И крышечкой накрыт. Тоже синенькой. А внизу, как положено, цементным раствором укреплён. А к бачку, как положено, водопровод подведён. И верёвочка висит. Ну, думаю, надо дёргать отсюда, пока он за эту верёвочку не дёрнул. Собрал я последние силы и вытолкал его в коридор. А он так щеками подёргивает, немного приплясывает и говорит:
- Замечательная квартира, я из неё, пожалуй, музей сделаю. Туристы со всего света будут приезжать. Вот сейчас санузел посмотрим и я тебя домой отнесу.
Ну, за санузел-то я спокоен, сам унитаз устанавливал.
Когда зашли в ванную, я протрезвел окончательно. В ванне на сливное отверстие был установлен и зацементирован наш отечественный унитаз. На нём сидел мой коллега по работе, которого уже неделю разыскивала жена с милицией. Трезвый.
- Ты откуда здесь? — заорал я нечеловеческим голосом.
- Когда мы с тобой допили последнюю бутылку, ты пошёл домой и сказал, чтобы я закрылся, сел на унитаз и ждал, когда схватится цемент. Я не нашёл ключей и закрылся гвоздями на двести. Посмотри, если цемент схватился, я пойду к жене, а то у неё сегодня день рождения.
Теряя над собой контроль, я вышвырнул коллегу из ванной, выскочил сам и с силой хлопнул дверью. В ванной послышался страшный грохот. Когда я снова открыл дверь, увидел проломленный потолок верхнего этажа и две ванны в нашем санузле.В верхней ванне находилось прекрасное создание женского пола. Таких огромных красивых глаз я не видел никогда в жизни. Она прижимала руки к груди, что – то шептала, при этом почему — то широко открывая рот, через который были видны нижние дыхательные пути. Мне показалось, что она звала меня к себе в гости. В голове проскочила мысль о сексе. Я сделал шаг вперёд и потерял сознание. Как попал домой — не помню. В себя пришёл на следующий день утром. На работе коллеги рассказали мне, что один мужик получил квартиру в нашем доме и на радостях так напился, что сошёл